Месть на все времена [сборник] - Николай Иванович Леонов

столицы весьма далеко: Николинский отбыл в Германию на какую-то посудную выставку, а Андрианян отдыхал на Мальдивах), Станислав отправился по этим адресам.

На фабрике «Николинский» (небольшой цех по производству стеклянных изделий уровня графинов и гранёных стаканов, а также не самой сложной керамики) ничего интересного узнать не удалось. Николинский работал чисто на прилегающие к Москве территории, и его интересы с Бархуновым никак не пересекались.

А вот управляющий «Люкс-Фарфором» поведал гостю из главка кое-что занятное. По его словам, последние несколько лет предприятие «Dishes-Прима», переживая весьма серьёзные трудности самого разного характера, по сути, прекратило выпуск своей продукции.

Озадаченный услышанным, Крячко уточнил:

– Вы хотите сказать, что Бархунов перестал выпускать посуду? А чем же тогда занималось его производство?

Его собеседник на это загадочно усмехнулся:

– Есть информация, что Бархунов втихую завозит посуду, изготовленную в Китае, немножко её «гламурит», ставит на ней своё клеймо и по завышенной цене поставляет потребителям под видом «элитной российской продукции». Вы, наверное, в курсе, что в настоящее время в Поднебесной продукция официальных крупных предприятий, в принципе, соответствует мировым стандартам. А вот продукция подвальных фирмочек, которых ещё полным-полно, где используются абы какие материалы, где за копейки работают взятые с улицы бедолаги, осталась той же, что и лет двадцать назад. Такие изделия, сработанные из токсичных материалов, бывают очень опасны для потребителя. Вот такую-то посуду Бархунов и закупает в немалых объёмах. Впрочем, это никак не рекламируется, всё засекречено… Вы же были на «Dishes-Приме»? Вам там не сказали, что на данный момент работников у них осталось впятеро меньше, чем было года три назад? То-то же! «Dishes-Прима» процветала и шла в гору при Кубанцеве. Бархунов предприятие захватил как рейдер. Отнять оказалось проще, чем руководить производством и заниматься маркетингом. Как говорят в народе, сколь ни хитра ворона, а орлом ей никогда не взлететь…

Завершив своё повествование, Станислав с досадой констатировал, что в расследовании исчезновения Бархунова существенно продвинуться им пока не удалось.

– Ну почему же не удалось? – Гуров несогласно качнул головой. – Мы располагаем определённой суммой фактов, которые пока не имеют какого-то общего алгоритма. Но он уже просматривается! Например, я почти уверен, что конкуренты Бархунова к его исчезновению непричастны.

– Хм… – Крячко не спеша опустился на свой стул. – «Почти» – это примерно процентов на сколько?

Сдержанно улыбаясь, Лев развел руками и, пародируя Петра Орлова, авторитетным, чуточку насморочным голосом (недавно тот где-то малость простудился) произнёс:

– На девяносто пять!

Сразу поняв, в чём суть прикола, Стас тоже рассмеялся и, вскинув большой палец (очень похоже получилось!), утвердительно кивнул.

– Ну, в общем-то, я и сам так же прикидывал… Хорошо! Конкурентов пока касаться не будем. Претендент на роль главного недруга Бархунова – Семафор, считай, тоже отпадает. Кто же тогда?

– Кто… – задумчиво повторил Гуров. – Ну, давай работать методом так называемого «мозгового штурма». Начинаем перебирать всех, кого ещё не брали во внимание. Начнём с самых близких. Кто ближе всех? Правильно, жена Бархунова – Лариса. На твой взгляд, она могла быть организатором убийства своего опостылевшего, хронически неверного мужа?

– Жена?.. – С озадаченной миной Крячко посмотрел в потолок. – Ну, если судить по тому, что ты о ней рассказывал, то особой уверенности нет. Тут скорее – нет, чем – да.

– Согласен… – отметил Лев и продолжил: – А тёща Бархунова, бывшая прокурорша Анна Васильевна Кречетова? Насколько она может быть причастна?

– Васса Железнова, она же – Салтычиха… Тут скорее – да, чем – нет, – уверенно определил Станислав. – У неё мотив более чем серьёзный. Прежде всего, он устроил ей очень скверную подставу, подбросив «взятку». Из-за этого она потеряла работу, едва не отправилась в заключение. Её дочь он принудил выйти за себя замуж. Уж если, как ты говорил, она своих внуков видеть не желает, то можно себе только представить, как она «любит» своего зятька…

– То есть один подозреваемый, можно считать, у нас уже есть… – удовлетворённо резюмировал Гуров. – Продолжим. Ну, его родители и брат, я так думаю, отпадают без обсуждения. Хотя, как я понял, Василий Синичкин Константина очень даже недолюбливает. Теперь посмотрим на тех, кто чуть дальше. Что ты думаешь по поводу Валентина Цыкалина, бывшего начальника Бархунова?

– Ты полагаешь, он тоже может быть заинтересован в его устранении? – Крячко недоверчиво прищурился. – Они вообще-то подельники. На пару проворачивали свои аферы…

– Ну и что? Занимались-то они не волонтёрством, не старушек через дорогу переводили! – язвительно парировал Лев и постучал пальцем по столу. – Занимались они весьма некрасивыми делами, большинство которых тянут на серьёзные статьи УК. Мы ведь в полной мере не знаем, какие есть скелеты в их шкафах! А скелеты могут быть более чем серьёзными. И каждый из этих двоих вполне может опасаться, что подельник в какой-то момент развяжет язык и начнёт рассказывать что-то компрометирующее. А это может означать только одно: следствие, суд, нары.

– Да, с этим тоже трудно не согласиться… – Станислав потёр кончик носа. – То есть ты полагаешь, что Цыкалиным надо заняться плотнее?

Гуров выразительно кивнул:

– Вот именно! Я думаю, стоило бы поднять все старые архивы Дубовского райотдела, всю тогдашнюю статистику нераскрытых дел по Дубовскому и соседним районам. А особенно – по всем отказным делам… Ты в угрозыске не новичок и должен знать, что даже повязанные кровью подельники, случается, друг друга ликвидируют. Так что ради своей спокойной старости Цыкалин вполне мог «заказать» Бархунова. Тот, кто нарушил присягу и предал служебный долг, едва ли окажется другом.

– Логично… – глядя в пространство, Крячко согласно покачал головой.

– Идём дальше… – произнёс Лев и, немного помолчав, неожиданно спросил. – А что ты думаешь о нашем общем знакомом – журналисте Андрее Лесинцеве?

Услышав про Лесинцева, Стас изобразил на лице недоумённую мину:

– О Лесинцеве? Считаешь, что он тоже мог быть заказчиком или организатором ликвидации Бархунова?

– Пока – предполагаю… – ответил Гуров. – Но, если помнишь, когда Андрей приезжал к нам в «контору», то в ходе разговора он ни слова не сказал о том, что встречался с Ларисой Кречетовой и собирался на ней жениться. Почему? Это – первое. Второе. Когда он написал свою статью о ДТП, на его жену было совершено нападение отморозков, подосланных всё тем же Бархуновым. Она едва не потеряла ребёнка.

– Но это когда было-то! Сколько лет уже прошло! – Крячко несогласно замотал головой. – Нет-нет! Уверен: Лесинцев к этой истории не причастен. Ну ты сам тогда, во время разговора, разве не почувствовал, фальшивит он или нет?

– Фальши я не почувствовал, но!.. – наставительно произнёс Лев и напомнил: – У нас сейчас «мозговой штурм». Сейчас мы должны рассмотреть